ПАПАША НАДАР

—   Не поднимется!

—   Поднимется, тысячу раз поднимется!

—   Мосье, вот моя визитная карточка. Сегодня же к вам явятся мои секунданты,

—   Очень рад, мосье, вот моя...

—   Господа, очень вас прошу перенести свои споры куда-нибудь подальше. Вы мешаете мне смотреть и омрачаете вели­кую минуту.

Говоривший, человек небольшого роста, с благообразной ши­рокой бородой и высоким лбом ученого, растянул колена под­зорной трубы и приготовился смотреть.

—   Вы что, путешественник?

—   Тише, господа, это писатель Жюль Берн,— сообщил кто-то шепотом,— это друг Надара! Лучший друг!

—   Внимание! Император!

Приехал Наполеон III. «Папаша Надар» демонстративно подошел к императору спустя 20 минут после его прибытия. Он не уважал «Наполеона Маленького».

Шар не полетел. Он только приподнялся в воздух и грузно хлопнулся о землю. Неуправляемая громадина не справилась с силой ветра. Один из путешественников вывихнул ногу, остальные отделались царапинами,

Надар на этом не успокоился. Через пять лет он поднялся на воздушном шаре военного ведомства, приладив к нему паро­вой двигатель. С высоты 500 метров он сделал великолепные снимки.

Осенью 1870 года Надар наблюдал из корзины воздушного шара горестное для его глаз зрелище. Его любимый Париж был обведен линиями траншей, прикрытых мешками с песком. Среди сложной сети укреплений поминутно вспыхивали дымки. Сна­ряды с воем летели над воздушным шаром. Надрывающие душу разрывы доносились с Монмартра, Бютт-Шомон, из Клиши, Сен-Дени, Батиньоля, Майо, Пер-Лашез. Прусская артиллерия, любимое детище сподвижника Бисмарка фельдмаршала Мольт-ке, обстреливала Париж. Город был осажден, дилижансы пере­возили раненых, на площадях стояли палатки ополчения, на Елисейских полях звучала барабанная дробь, мужчины и жен­щины в армейских кепи пересчитывали патроны. Элегантные дамы и мосье в цилиндрах давно сбежали на юг.

— Что будет с Парижем, то будет и со мной! — воскликнул «папаша Надар», приложив руку к сердцу.