СЭР РОБЕРТ ВОЮЕТ...

Там, на западе, за широкими голыми полями, за бледно-золотой листвой рощ висела в небе большая туча, озаренная снизу багровыми отблесками.

—   В Москве пожар,— сказал казак.

—   Да не в Москве, это в Богородске! — закричал фельдъ­егерь.— Москва разве может так гореть?

—   Нет, ваше высокоблагородие,— мрачно ответил другой казак,— это Москва горит...

Несколько минут все молча смотрели на тучу, которая все росла, набухала и багровела.

—       А ну-ка, любезный, погляди в другую сторону,— сказал фельдъегерь,— как будто штыки?

Казак посмотрел.

—       Вроде будто и видать штыки, ваше высокоблагородие,—
сказал он.

Фельдъегерь повернулся к коляске. — Господин генерал,— произнес он громко,— кажется, мы нашли армию Кутузова. Она отступает по Владимирской дороге.

Из коляски легко выскочил молодой человек высокого роста в ярко-красном мундире с бархатным черным воротником. У него было длинноватое, тщательно выбритое, энергичное лицо и узкие настороженные глаза. Большими шагами он направился к тракту, по которому двигалось странное сооружение, вроде крытых носилок. Солдаты несли эти носилки на плечах.

—        Что это такое? — спросил генерал на ломаном русском языке.

Последовало молчание, затем один голос сказал:

—        Багратион.

Человек в красном мундире приподнял полог, отшатнулся и машинально снял с головы треуголку.

—        Боже мой! — сказал он.— Князь! Какая встреча! Багратион был смертельно ранен на Бородинском поле. Гре­надеры уносили его на носилках из горящей Москвы.

—   Сэр Роберт? — с трудом проговорил Багратион.— От­куда вы?

—   Из Петербурга, к Кутузову. Но что с вами?

—   Мне конец,— спокойно сказал Багратион,— я не доживу и до завтрашнего дня. Что с Москвой?

Гренадерский капитан, стоявший возле носилок, бросил на Роберта Вильсона предостерегающий взгляд; тот невольно от­вел глаза в сторону. Гренадеры нарочно несли Багратиона так, чтоб он не мог заметить зарево.